Первый директор Бугульминской электросети

Под лежачий камень вода не течёт

- Продолжаем собрание и переходим к рассмотрению следующего вопроса, - объявил член президиума.

- Товарищи коммунисты, директор горэлектросети Рейм нарушил финансовую дисциплину. Это обнаружено проверкой горфинотдела. Имеется соответствующий акт. Нам надо дать оценку действиям Ахсана Муртазиновича. Я думаю, послушаем сначала его самого, - продолжил собрание первичной партийной организации при горсовете его секретарь - отставной офицер, работающий организатором гражданской обороны города Ганей Загитович Загитов. - Что вы можете сказать, товарищ Рейм?

- Нужны столбы, много чего нужно, чтобы город хорошо освещать, - начал тот. - Купить или заказать нельзя. Их просто нет. Да и денег своих горэлектросеть не имеет. Весь доход уходит в бюджет… Всё, что есть в стране, отправляется на стройки. Нам тоже как-то жить надо… Я попробовал «шахер-махер», кое-что получилось. Вот и всё.

После короткой паузы встал сидевший в первом ряду председатель горсовета. На должность он был избран недавно, а до этого работал прокурором города.

- Слово имеет Мирзагит Марданович Давлетшин, - объявил председательствующий.

После выступления в зале опять воцарилось молчание. Затем выступила Е.Романова, единственная среди присутствующих женщина. Евгения Павловна - секретарь исполкома горсовета вот уже при третьем председателе. Во власть она пришла еще из райкома комсомола, и о городских проблемах знала лучше других.

- Директор горэлектросети решил многолетний вопрос, - сказала она. - Горсовет заваливают письмами. Горожане до сих пор пользуются керосиновыми лампами, пищу готовят в печах, жгут дрова. Ахсан Муртазинович взял на себя грех и дал электричество всего-то в тридцать один дом за речкой Бугульминкой, по сути, почти в центр города. И вот мы его судим. Ставим в угол, как провинившегося ребёнка. А ведь он доброе дело сделал…

- Кто ещё хочет сказать? - обратился председательствующий.

Зал молчал. Никто даже не смотрел в сторону президиума.

- Ну, что это такое! Обсуждаем персональное дело - и все молчат, - попробовал возмутиться Ганей Загитович.

И тогда встал С.Слепов. Пожилой, крестьянской закваски, стовосьмидесятисантиметрового роста и неряшливого вида великан. Коммунист ещё ленинского призыва, он заведовал гостиницей.

- Я живу на Заречной улице, только по другую сторону моста, и мы в счастливчики не попали, - поведал он. - Каждый хозяин на нашей улице давно приготовил столб для электричества. А его всё нет. Я так мыслю: хоть и бюджетные деньги «слопал» Ахсан, они ушли на нужды города. Не может коммунист Рейм просто ходить и смотреть на своё убогое хозяйство. Каждый год хлопочет делянку леса на дрова своим подчинённым и отбирает из дров столбы. Но разве это столбы? По мне, пусть ещё раз спроворит это «хухор-мухор», может быть, и на нашу улицу придёт свет Ильича… Ну, а выговор… как без него, на то и персональное дело, - по-деловому завершил речь Степан Корнеич.

Я всё время ёрзал на стуле. Что-то меня толкало взять слово. Но ведь нужно уметь сказать, подобрать слова, чтобы они имели смысл, аргумент. А потом я всего лишь 22-летний пацан перед этим залом, и к тому же простой электромонтёр. Ну, была ни была, здесь все имеют слово...

- Вы посмотрите на три анкера, что собрали монтеры во главе с Абузаром Халиловым, - сказал я. - Таких в городе больше нет. Молодцы мои коллеги, воздвигли памятник директору… А уж он первую неделю каждый день украдкой около них проходил, будто по делам. И вот теперь стоит, будто что украл. Мне даже показалось, что директора сейчас поведут к одному из анкеров и приколотят костылями. Правой рукой сначала отхлестали, а левой рукой стали по голове гладить… А ведь те три опоры позволили электрифицировать часть Заречной улицы, слева от Сокольского моста. Энергию получают не только жители. Молокозавод заглушил, наконец, свою тарахтелку - нефтяной двигатель. А ещё просьба. Помогите горэлектросети заменить столбы-дрова из бугульминских лесов на настоящие опоры, а стальные провода - на дюралевые. И тогда в городе всегда будет свет.

Желающих выступить более не оказалось. И ушли коммунисты с собрания, «подарив» ещё один выговор директору.

А теперь о «шахере-махере», прозвучавшем из уст А.Рейма.

Нефтяники республики активно переходили на турбинное бурение скважин и переводили дизельный привод на электрический. Благо Уруссинская ГРЭС могла взять теперь на свои плечи потребности близлежащих районов в электроэнергии. И появилась подстанция на 110 килоВольт вблизи нефтяных месторождений. Электродвигатели напряжением шесть килоВольт буровых установок с распределительного устройства запитывались масляными кабелями. Дорогой материал был дефицитным, и централизованные поставки не удовлетворяли потребности буровых контор. А.Рейм в молодости работал в Москве и имел там приятелей. Они-то и помогли ему с поставкой кабеля. Дефицитный материал Рейм перепродал буровикам с условием получить от них лес на электрические опоры. Тридцатиметровые брёвна сосны были использованы для сборки опор перехода высоковольтной линии через русло реки. Приобретение необходимого таким образом А.Рейм и назвал «шахером-махером», а мы бы сейчас сказали - бартер.

Впоследствии Ахсан Муртазинович добился образования амортизационных отчислений с прибыли и на эти средства ежегодно обновлял городское электрическое хозяйство.

В 1960 году А.Рейм создал комиссию по определению категорийности предприятия. Это было впервые в истории городского хозяйства, настоящая инженерная работа. Зарплата основного технического персонала тогда возросла с 500 до 800 рублей. Электромонтёры на линию выходили не пешком, гремя цепью пояса с когтями на плечах, а выезжали на дежурной машине. Появились электролаборатория и телескопические вышки на базе автомобиля.

Подарок селу

В пятидесятые годы прошлого векасплошная электрификация до сельской местности ещё не дошла. Помогали нефтяники. «Чёрное золото» лежало под землёй колхозов и совхозов, и буровики могли «залезть» на эти земли только с разрешения хозяев. Воздушные линии электропередачи стали проектировать таким образом, чтобы они проходили вблизи от населенных пунктов и попутно с бурением можно было дать свет в дома крестьян.

В проекте обязательно предусматривалась электрификация села с установкой мачтовой подстанции (ТП) с трансформатором на 40 или 63 кВА, для сёл покрупнее - 100 кВА. Тогда было «не до жиру», только бы осветить избы. Так юго-восток Татарстана стал зоной сплошной электрификации.

Электрификация в Новом Сумарокове была поручена СМУ «Татэлектромонтаж», подрядчику нефтяников. Горэлектросеть в помощь монтажникамкомандировала и автора этих строк.

Мой напарник - Фролович, электромонтажник из СМУ «Татэлектромонтаж». По годам раза в два старше меня. Знал себе цену, но и молодость мою уважал. Если с чем был не согласен, комментировал так: «Не надо хреновину перегораживать». А затем предлагал: «А давай вот так сделаем»...

В первый день мы на опорах устанавливали крючья, а после изоляторы на них насаживали на намотанную паклю. Целый день на опорах, на когтях. Вечером в своём закутке, разминая затёкшие ноги, я поразмыслил: а зачем же изоляторы на крючья на верхушке опоры наворачивать?

На следующий день на гумне, сидя на скамейке, мы заворачивали крюк к стойке, аккуратно на его насечку делали намотку и наворачивали изолятор. В тот раз на опоры не взбирались, дали ногам отдых. Зато руками поработали. Так и решили с Фроловичем чередовать работу: день на опоре готовую арматуру ставить, а на следующий - на земле заготовку.

Напарник предложил начинать работу с утра пораньше, когда сельчане выгоняют скотину в стадо.

Воздушную линию с Фроловичем мы смонтировали и распределительный щит установили, фонари повесили. А вот оборудования никакого для тока не было.

- Главное, дело сделали, - сказал Фролович, приземляясь на скамейку.

К концу дня мастер из СМУ заехал посмотреть нашу работу и принял её. Вместе с ним и мы поехали в город, по домам.

В колхозе «Электро»

До Азнакаева нас доставили на «грузотакси». Был такой транспорт. Завотделом райкома партии приветствовал нас, посланников Бугульмы, оптимистически. Завёл в зал заседаний, объяснил, что до Муслюмова дорога только грунтовая, гужевая. А апрельская хлябь такова, что ни сани, ни телега не годятся. Нефтяники пришлют трактор с прицепными санями. Трактор-то уж не застрянет и до вечера тихим ходом довезёт.

Секретарь райкома, Герой Соцтруда Хусаинов, авансом поблагодарил за желание помочь в возрождении сельского хозяйства. Помощник первого секретаря зачитал, кто в какую артель направляется. Назвав мою фамилию, он подчеркнул, что колхоз «Электро» - единственное хозяйство, имеющее электростанцию. Поэтому решено направить меня туда для приведения в порядок электрохозяйства.

До «Электро» довёз на санной подводе представитель колхоза.

Правление колхоза - отдельно стоящий деревянный пятистенок под железной крышей. Его приметой была коновязь, к которой приезжающие привязывали лошадей.

На очередном заседании правления обсуждались многие вопросы, в том числе и электроснабжение. Председатель Садри посмотрел на меня и сидящего рядом кузнеца, который отвечал за электричество: «гонял» и выключал двигатель-генератор.

- Садри, вот специалист. Говорит, проводка на фермах должна быть на якорях и изоляторах. Якоря ковать у нас железа нет, а стаканчики где взять?

Садри посмотрел на сидящего в углу Махмута.

- Надо быстро всё привезти. Где найти, ты знаешь.

- Без барашка никак, Садри. К буровикам ехать надо. У них сарай большой и все якоря со стаканчиками.

- Опять барашка. Неделя не прошла, как ты барашка резал.

- Бит это другой вопрос, люди другой.

Сметливость кузнеца-«электромеханика» меня поразила. Провода (АПР) он подвесил к жердям крыши фермы на лыковых и ремённых петлях. Патроны с лампочками - тоже. Двигатель-генератор - корабельный агрегат постоянного тока. Одному богу известно, как он сюда попал. Кузнец установил его рядом с горном в кузнице. Ферму «электрифицировал», подключив провода прямо к клеммам генератора. Ни тебе контакторов, ни рубильников…

Мухмуту буровики дали всё, даже электроды заземления с приваренными болтами и бухту катанки, распределительный щиток и изоляционную ленту, якоря с уже накрученными изоляторами. Кузнец готовые подвесные светильники с лампочками перебирал руками и цокал языком от удовольствия. А уж монтировать привезённое оборудование мой помощник готов был без остановки на отдых. Никак не мог согласиться с тем, что уголки заземления оказались лишними. Я пошёл на хитрость: просто немного забил их в землю рядом с электростанцией. От правильного распределения заводских светильников ферма засверкала, как от солнца...