Бугульминская газета
Бугульминский район
16+
В первую мировую войну 1914 года во всех школах Бугульминского уезда продолжалось обучение детей. По данным Земского статистического справочника в этот период насчитывалось 72 светские школы с обучением на русском языке. А в инородческих поселениях в таких учебных заведениях обязательно преподавался один из национальных языков - мордовский, чувашский, татарский, удмуртский....
Как фронтовые события коснулись школьной жизни в уезде? Удалось исследовать факты, связанные с приходскими учебными заведениями. Но и этого достаточно, чтобы понять общее настроение и отношение к войне учащихся и учителей, которые предоставляли школьные помещения для лазаретов и постоя войсковых частей, собирали пожертвования вещами и деньгами, участвовали в работе специально созданных комитетах и попечительствах.
В первый год войны было собрано около 1000 рублей, а также вещей на сумму 2000 рублей. Учителя по просьбе жён писали письма солдатам, давали их семьям очень нужные во время войны советы и наставления, ходатайствовали за них в различных учреждениях. Они устраивали чтения, которые иллюстрировались световыми картинами боевых сражений. На этих встречах стали практиковать сбор в пользу одного из раненых солдат, который находился в крайне затруднительном положении.
Бугульминский уездный наблюдатель церковноприходских учебных заведений Антоний Иванов составил список, куда вошли имена 50 учителей приходских школ уезда, призванных на войну. Так, из Забугоровской школы был призван Пётр Чудин, Сокольской - Мирон Ларин, Солдатско-Письмянской - Фёдор Буранов, Ростовской - Николай Ершов, Сумаруковской - Зудин.
Антоний Иванов с первых дней стал налаживать связь с коллегами- фронтовиками и вести с ними переписку. Пётр Архипов писал: «Сообщаю вам, что мы бывали в боях четыре раза. О последнем бое. Была глубокая ночь. Немцы укрепились на высокой сопке. Нашей роте пришел приказ: во чтобы то ни стало выбить неприятеля. Мы начали наступать по ровному месту, а немцы открыли с высоты убийственный пулеметный и ружейный огонь. Но мы шли бодро и безостановочно. Наконец, добрались до проволочных заграждений, разрушили их, перекрестившись, с криками «ура» бросились в штыковую атаку… Какая тут была картина - описать трудно. Всё-таки Господь помог нам занять сопку, которая имела важное стратегическое значение. Поработавши штыком, мы открыли, в свою очередь, ураганный огонь по врагу. Он отступил намного, оставил пленных и много орудий.
К рассвету неприятель стал нащупывать нас прожектором и открыл артиллерийский огонь. Ранило нашего ротного командира, он стал призывать о помощи, но из-за сильного огня никто не решился выйти из окопов. Господь дал мне решимость взять с собой одного смелого рядового, и мы под ужасным огнем, взвалив раненого командира на плечи, пронесли его больше версты в укреплённое место. Но рана оказалась тяжёлой. Перед смертью он поблагодарил роту за боевую отвагу, а нас - за работу, простился со всеми и спокойно закрыл глаза, на веки. Очень жаль командира. Он был добрый, рассудительный и заменял срлдатам, как говорится, отца родного».
От учителя Богданова Антоний Иванов получил восемь писем. Вот выдержка из первого письма. «Я в данный момент чувствую себя хорошо, ибо время тяжёлое, враг сильный, может быть, я своим ничтожеством принесу нашему дорогому Отечеству пользу. С нами учителя занимаются отдельно. Уже мы прошли ружейные приёмы, стрельбу. Наверное, скоро нас отправят туда, где льётся кровь. Отец-наблюдатель, благословите меня идти на кровавый бой, служить верой и правдой. Меня беспокоит одно: в случае смерти - пользуются ли семейства учителей жалованием или пенсией?».
Выдержка из второго письма. «Наш девиз: «Смерти не боюсь, лягу за Царя, за Русь!». Наша национальность в данной войне не мешает нам быть истинными патриотами: русская земля - наша родина, русская вера - наша вера, русские свободны - и мы свободны. Мы ведем войну не на жизнь, а на смерть. Нас, учителей-инородцев, знающих татарский язык, перевели из 10 роты для обучения новобранцев в качестве переводчиков. В один месяц нужно пройти всё, что только полагается солдату на позиции».
Несколько слов от послания учителя Михаила Михайловского. «О себе я не думаю. Ведь рано или поздно, а придётся умирать, а умереть на ратном посту за Веру, Царя и Отечество - несравненно выше, чем умирать обычно. Но трудно вспомнить о милых и близких сердцу родных, особенно тех, кому я ещё необходим. Благословите на ратный подвиг и помолитесь. Поддержите мою семью и не дайте ей упасть духом».
«В данное время я пока жив, здравствую и служу, - отвечал на письмо А. Иванова учитель Никита Антонов, исполняя обязанности отдельного командира, переводчика, писаря и инструктора. Обучаю молодых солдат ласково, без брани, за что они меня очень любят, уважают и от меня не отстают… На позицию один раз просился с товарищами-учителями, а второй раз недавно, но ротный командир за это меня чуть не поставил под ружье, говоря: «Ты нужен здесь для татар, чтобы переводить и писать».
